Куда стремится “Молния”?

Недавно в “Солидарности” был опубликован материал о ситуации в научно-производственном объединении “Молния”. Речь шла о демонтаже оборудования модельного цеха — основы производства. Представители профсоюзной организации и коллектива считают, что это означает ликвидацию цеха и самого предприятия. Тогда же мы сообщали о намерении администрации “Молнии” дать свой комментарий к происходящему. Вот что нам рассказала исполнительный директор предприятия Ольга Соколова.

Предыдущий материал по теме — см. Солидарность» № 37, 2016

О цехе

“Профсоюзной организацией преподносится, что мы гробим модельный участок, людей выкидываем на улицу и так далее. Нет, никто не говорил о том, что модельный цех будет разрушен, люди будут выгнаны — ничего подобного. Он модернизируется.

Сейчас старое оборудование оттуда снимаем, складываем в четвертый цех, модельный ремонтируем, арендаторов выселяем — и завозим на освободившиеся площади новые станки с Тушинского машиностроительного завода (станки хорошие; хотя им пять-шесть лет, мы в нашей ситуации не можем позволить себе купить новые).

Мы берем сюда людей из Тушинского машзавода, но своим работникам сказали: коллеги, кто захочет работать на новых станках — мы организуем программу обучения. Оборудование и персонал должны переехать с 1 декабря, а на 1 марта по плану вся производственная цепочка заработает.

Будет именно вся цепочка, в одну линейку: от заготовки деталей до технологической обработки и окончательной сборки. Мы располагаемся на территории в 54 гектара, эффективность теряется от затратных по времени и расстоянию перемещений, а так все будет локализовано в одном месте.

Что касается профсоюза, то мы, наверное, единственная администрация, которая уговаривает профком заключить коллективный договор. Мы кучу писем написали с предложением приступить к переговорам, начать обсуждение колдоговора… в течение полутора лет добиваемся! Но профсоюз не хочет с нами работать, не верит, даже считает нас пятой колонной”.

О предприятии

“Передо мной как руководителем четко стоит задача от Минпромторга, “Ростеха” (в структуру которого входит НПО “Молния”. — И.С.), военно-промышленной комиссии РФ: предприятие надо вытащить. И мы его вытаскиваем.

У предприятия 1 млрд 200 млн рублей долгов. На сегодня нам удалось заключить мировое соглашение. По его условиям в течение четырех лет мы должны выплатить кредиторам полмиллиарда. Если мы этого не сделаем, то опять уйдем в процедуру банкротства, и оттуда нас уже никто не вытащит.

Я возглавила предприятие два года назад. За это время мы сократили задолженность на 260 миллионов рублей. Выручка по тематическим заказам сегодня превышает почти на 60% выручку от аренды. Когда мы пришли, здесь платили зарплату и жили только на арендные платежи.

Но самое важное, что мы сделали: восстановили репутацию “Молнии” перед Министерством обороны. Теперь оно рассматривает “Молнию” как серьезного партнера, который может нести ответственность за взятые на себя обязательства. Сейчас у нас подписанных контрактов с министерством на миллиард рублей, и еще на миллиард подписываем в течение года. За последние десять лет такого объема заказов не было. Нас и дальше готовы загружать, но нужно развиваться и модернизироваться.

Очень надеюсь, что “Ростех” поможет нам погасить текущие обязательства. Как их гасить? Только либо с операционной деятельности, либо с продажи непрофильных активов, которые не задействованы в производстве. Мы пока ничего не продаем, разговоры об этом не ведем, гасим налоги с той операционной доходности, которую имеем. Она должна быть выше. Но на том оборудовании, которое у нас есть сейчас, — это невозможно. Станочный парк на “Молнии” — 70-х — 80-х годов! Наше оборудование и заказы Министерства обороны соотносятся как “совсем-совсем вчера” и “уже завтра”.

О развитии

«Чтобы выполнять госзаказ, платить кредиторам и развивать предприятие, нужно современное оборудование, квалифицированные кадры и нормальная организация работы.

Что у нас сейчас? Часть коллектива в простое, часть работает, но многие и просто “шабашат” — выполняют левые заказы на оборудовании предприятия. Честно скажу, мы закрываем на это глаза: понимаем, что загрузить их не можем, а у людей есть возможность заработать лишнюю тысячу рублей.

По моему мнению, в этом одна из причин, почему разгорелся сыр-бор вокруг модельного цеха. Все изменится, левых заказов не будет, а людям придется заниматься организацией цеха. Другие причины: люди в основном возрастные, многие не умеют и не желают работать с современным программным обеспечением, да и долгие годы без производственной загрузки развращают: они расслабились, привыкли приходить на работу — играть в домино или носки вязать — и получать зарплату, хоть и небольшую, но вовремя.

Но планов сокращения нет! Люди должны работать и зарабатывать, но на новых станках и на предприятие, а не старых и на себя.

“Молния” может работать по своему профилю — однозначно! У нас даже других вариантов нет, с учетом взятых обязательств. За четыре года закроем долги, — а за это время, думаю, предприятие наберет обороты”.

ЧТО ГОВОРЯТ РАБОТНИКИ

Настроение на предприятии далеко не такое оптимистическое, как у администрации. Работники, с которыми довелось пообщаться, полагают, что перед нынешним руководством стоит задача ликвидировать НПО “Молния”: все снести и построить жилые дома и торгово-развлекательные центры.

Начальник модельного цеха Евгений Косяков говорит, что хотя и оборудование здесь 80-х годов, но есть станки, которые позволяют делать уникальную штучную продукцию.

— Демонтировать их — все равно что на помойку выбросить, — считает Косяков, специалист с более чем 40-летним опытом. Он не согласен с решением руководства и ручается, что его коллектив и оборудование готовы выполнять заказы министерства обороны хоть сейчас.

Директор производственного комплекса НПО “Молния” Дмитрий Хлебников затрудняется дать оценку начальственной директиве. По его словам, он даже не видел, какое именно оборудование с Тушинского машиностроительного завода хотят сюда перевезти:

— Цеха оборудуются под конкретные задачи. А какие задачи? — спрашивает он. — Мы очень рады, если будут модернизировать оборудование, и рады, что придут люди с ТМЗ, мы знаем их квалификацию. И очень жаль, что ТМЗ банкротят — это не по-государственному. Опыт у наших коллективов хороший. Будут задачи — мы все сделаем. Но предприятие находится под внешним управлением, которое подразумевает интересы кредиторов…

Так что остаются вопросы, ответов на которые у коллектива нет…

Комментарий

Сергей Чугунков, председатель Московской городской организации профсоюза трудящихся авиапромышленности (МГО Профавиа):

— В связи с тем что, основной кредитор ООО “Профинвест”, владеющий кредиторской задолженностью ОАО “НПО “Молния”, перешел в июне 2014 года под контроль Управляющей компании “Букет” (генеральный директор Владислав Буров), мы можем говорить, что фактически основным кредитором “Молнии” является, по сути, именно УК “Букет”. Нынешняя администрация в лице исполнительного директора Ольги Соколовой — ставленник этого кредитора. Соколова также занимает должность генерального директора ОАО “Тушинский машиностроительный завод” (ТМЗ). Эти два предприятия фактически находятся на одной территории, которая составляет порядка 100 гектаров московской земли.

Интересно, что некоторые СМИ успели зафиксировать изначальные основные цели “Букета”: реализация девелоперского проекта и застройка территории под жилье бизнес-класса.

Поэтому нынешнее руководство “Молнии” ведет действия, как мы полагаем, связанные с уничтожением предприятия. По имеющейся информации, приняты решения сократить полностью производственный персонал. Кто будет в дальнейшем производить продукцию — непонятно, поэтому вопросы, связанные с возрождением предприятия, имеют риторический характер.

Но мы не теряем надежду и считаем, что здравый смысл должен победить, а государственные задачи, связанные с военной тематикой, помогут отстоять “Молнию”. Если НПО останется как производственная единица, то естественно, что на этой промплощадке будет возрождаться и ТМЗ.

Также есть информация, что 14 декабря состоится заседание  арбитражного суда по “Молнии”, где будет рассматриваться вопрос заключения мирового соглашения. Мы соглашения не видели, надо посмотреть, какие функции остаются у предприятия и какие специалисты под них необходимы. Но мировое соглашение — это значит, что управление перейдет к “Ростеху” и, возможно, сменится руководство, что будет намного перспективней с точки зрения восстановления предприятия и сохранения трудового коллектива.